Снег чуть слышно идёт, не касаясь
апрельской земли
обожжённой, а где желтоватой.
Войлок осени вылез на зависть,
и берёзовых рощ корабли
с парусами из ваты.

Небеса, как разбитыми зеркалами,
отражаются в беспокойстве глухом
над разрухой родимой.
Ворох прошлого. Лёгкое пламя.
В небе тают гуртом
изваяния дыма.

Вейник шепчется на ветру, не то внемлет
безвременью года, не то
задевает прохожих.
Обезглавленное тополиное племя
за надежду, и новые ветви гнездо
укрывают рогожей.

Солнце брезжит сквозь марево гжели,
желток мать-и-мачехи на юру
между клёном и липой.
Под синкопы беспечной капели
воробьиную детвору
привечаешь улыбкой.